Архитектор М.К. Геппенер

Фасад дома, принадлежавшего М.К. Геппенеру,
пер. Чернышевского (2 Мариинский), д. 8Деталей личной жизни М.К. Геппенера сохранилось мало. Известно, что он был лютеранином[1], и хотя не входил ни в одно из известных евангелических попечительств, создал проект приюта Евангелического попечительства о бедных женщинах и детях в Москве[2]. Дослужился до чина статского советника[3]. С 1894 г. Максим Карлович жил в собственном доме, во 2 Мариинском переулке, 8. Он купил этот двухэтажный деревянный дом у Карла Андреевича Фугельзанга[4]. В Историческом архиве Москвы сохранились планы участка, фасад и описание дома, а также сведения о том, что в 1901 г. здесь же жила и сестра Максима Карловича. Лишь в единственном найденном на сегодня документе – деле о прохождении службы из фонда Московской городской Управы[5], в справке, прилагавшейся к прошению об отпуске и содержавшей сведения о должности, продолжительности службы и жаловании, в строке “семейное положение” читаем: “женат, имеет двух дочерей”. Этот документ достаточно хорошо известен исследователям. Содержащаяся в нем информация о проблемах со здоровьем в 1909 и 1911 гг.[6], послужила причиной для вывода, что “… после 1914 года пожилой архитектор отошел от дел”[7]. В то же время, по свидетельству И.П. Машкова, М.К. Геппенер до 1917 г. был членом Строительного Совета (в 1913 г., вероятно, из-за проблем со здоровьем, сменил связанную с разъездами должность старшего члена Совета на место заведующего справочным столом[8]), а после революции “… работал без перерыва в строительных организациях Московского Совета до 1923 г[ода], после чего, 75 лет, перешел на пенсию”[9].
Балкон дома,
принадлежавшего М.К. Геппенеру. Удалось установить, что в 1918 г. Максим Карлович был сотрудником консультационного бюро Строительного отдела при Московском совете рабочих депутатов[10]. Строительный отдел в первый послереволюционный год состоял, кроме упомянутого бюро, из технического совета, архитектурного и контрольно-технического бюро, заведующего строительным делопроизводством по вопросам разрешения построек (с пометкой – “бывший VI отдел”) и районных архитекторов. Возглавлял эту структуру И.П. Машков.

18 января 1921 г. исполком Московского Совета рабоче-крестьянских и красноармейских депутатов утвердил “Положение о Московском Комитете Государственных Сооружений”. Этот Комитет стал единым органом, руководившим всеми строительными делами в Москве и Московской губернии и был, в то же время, отделом Московского Совета Народного хозяйства[11]. В его компетенцию входили вопросы строительной регламентации, проектировочно-плановая, строительно-производственнная и строительно-снабженческая деятельность. Комитет состоял из шести отделов: управления делами, финансово-счетного, технического, снабжения, производственного и строительно-технического комитета, ведавшего всеми вопросами строительной политики и строительной регламентации, выработкой и утверждением всех программ крупного проектирования. Из документов, сохранившихся в фонде Комитета, известно, что Максим Карлович работал в архитектурной секции строительно-технического комитета[12] и, по совместительству, в техническом отделе[13]. Можно предположить, что структура Московского Комитета Государственных Сооружений в первый год его деятельности менялась: в фонде Комитета есть и другие списки сотрудников, в которых должность Максима Карловича обозначена как заместитель заведующего подотделом Отдела культурно-просветительных сооружений (так в документе)[14].

В 1923 г. Максим Карлович работал старшим архитектором в Управлении Московского губернского архитектора[15]. В этом же году название организации меняется на Управление Московского губернского инженера[16]. И именно оно стало последним местом работы Максима Карловича. Сохранился адрес[17], подписанный П.А. Маматовым, А.Ф. Мейснером, И.П. Машковым и другими, в котором коллеги выражают ему благодарность за долгие годы службы и надежду на то, что оставляя постоянную работу, он будет и дальше помогать им советом.

10 декабря 1924 г. Максим Карлович Геппенер скончался и был похоронен на Введенском кладбище[18]. По сведениям администрации, могила его не сохранилась. До недавнего времени также представлялось невозможным найти его фотографию и сведения о родственниках.

Вероятно, эти материалы так и не удалось бы разыскать, если бы в Государственном архиве Российской Федерации не сохранилось дело о службе в Народном Комиссариате здравоохранения РСФСР Антонины Максимилиановны Геппенер[19].
А.М. Сысина (Геппенер).
Билет слушательницы
Народного университета
им. А.Л. Шанявского. 1917 г.6 ноября 1918 г. она поступает на должность помощника делопроизводителя в Санитарно-эпидемическую секцию Комиссариата, которую в то время возглавлял Алексей Николаевич Сысин[20]. Из документов кадровой службы известно, что родилась она 1 марта 1897 г., окончила гимназию Ю.К. Деконской и была на тот момент слушательницей университета Шанявского[21]. Антонина Максимилиановна работала в Санитарно-эпидемической секции (впоследствии – отделе) до 1 декабря 1922 г. В ее личном деле сохранилась информация о смене фамилии на Сысину. Обратившись в Научно-исследовательский институт экологии человека и гигиены окружающей среды имени А.Н. Сысина, удалось не только подтвердить предположение о родственных связях дочери Максима Карловича и первого директора Института, но и узнать, что в научной библиотеке Института хранится часть архива семьи Геппенер-Сысиных. А благодаря помощи руководителя библиотеки Надежды Ивановны Сергеевой – познакомиться с Зоей Дмитриевной Феоктистовой, передавшей несколько лет назад эти материалы в Институт. Ее сестра – Ольга Дмитриевна Кривенко (Харитонова) – была подругой Нины Алексеевны Сысиной, внучки Максима Карловича. Именно она на протяжении долгих лет после смерти Нины Алексеевны и Антонины Максимилиановны сохраняла документы из их архива и потому ее светлой памяти мы и посвятили нашу книгу.

А.Н. Сысин с женой и дочерью. А.М. Сысина с дочерью.
Около 1926 г.